Глава III. О КЛИМАТЕ И ПРИРОДЕ ЛАПЛАНДИИ

Установив местоположение Лапландии, поговорим теперь о природе и особенностях этой страны. Уже из географического положения ее на Крайнем Севере можно сделать некоторые выводы. В летние месяцы солнце там совсем не заходит и, наоборот, в зимние не восходит вовсе. Это заметил еще Циглер в своей книге о северных странах: "Солнце заходит в этих местах, и наступает сплошная ночь, постоянная, вечная, длящаяся в течение трех зимних месяцев". В течение стольких же летних месяцев длится вечный день, т.к. причина обоих явлений одна и та же.

Петр Клауд в своем "Описании Норвегии" говорит об этом так: "У жителей этих стран летом в течение нескольких месяцев бывает постоянный день, и в ясную погоду днем и ночью они видят на небе солнце, зато зимой на такой же период времени наступает вечная ночь".

По словам Герберштейна, солнце не заходит только сорок дней: "Мне говорили, что в области, заселенной дикими лопарями, в летнее время солнце не заходит в течение сорока дней. В продолжение трех ночных часов солнце как бы окутано какой-то мглой, благодаря чему оно лишено лучей, но, несмотря на это, дает такое количество света, что всю ночь можно свободно работать".

Из этого ясно, что не по всей Лапландии это происходит одинаково, а в зависимости от того, насколько близко к северу расположена та или иная часть ее. При этом в тех областях, где солнце не заходит летом, оно не поднимается над горизонтом высоко, а как бы скользит по его краю, излучая свет. То же имеет место и зимой, т.е. хотя и длится зимняя ночь несколько месяцев, но в дневное время чувствуется присутствие солнца ниже горизонта, так что эта пора суток скорее напоминает тусклые сумерки, а не черную ночь. Чем меньшее значение в это время имеет солнце, тем большее значение приобретает луна, светящая ярче, выше поднимающаяся над небом и освещающая всю окрестность.

"Лунное светило, - пишет Иоанн Магнус, - за исключением короткого промежутка времени, освещает это ночное царство наподобие солнца". А Петр Клауд замечает: "В зимнее время, когда по нескольку месяцев длится темная ночь, одна луна освещает окружающее и при свете ее они отправляются на рыбную ловлю, на охоту, словом, совершают все дела, ради которых им приходится выходить из дому". Но даже в те периоды, когда луны не бывает, они все же не все окутаны сплошною тьмою, т.к. благодаря чистоте и ясности воздуха звезды светят там несравненно ярче и свет их усиливается еще отражением и рассеиванием от снежной поверхности.

Об этом же свидетельствует Олаф Магнус: "В безлунные ночи, при неимоверно ярком мерцании звезд, они справляются со своими неотложными делами... Работают или при ярком свете луны, или мерцании звезд, отраженным снегами. Небо в Лапландии по большей части бывает ясным, воздух чист, прозрачен и здоров... Воздух в Финмаркене и соседних областях холоден и прозрачен, но не вреден для человеческого организма". В том же духе высказывается и Олаф Петерсон Ниурений: "Лапландцы пользуются чистейшим, целебнейшим воздухом, который на этих, со всех сторон открытых местах продувается постоянно сильнейшими ветрами".

К числу характерных особенностей климата Лапландии следует отнести его легкую изменчивость, происходящую с удивительной быстротой и неожиданностью в течение самого короткого времени. Ветры, как сказано, бывают там часто и отличаются значительной силой. "Велика острота и яркость ветров в областях Севера", - говорит тот же самый Олаф Петерсон.

Особенной силой обладает, как передавали мне, ветер, дующий с Ледовитого океана, который даже среди лета нагоняет массу густых и темных туч, совершенно закрывающих небо плотной пеленой. Если он дует зимой, то приносит с собой такой обильный и страшный снегопад, что тем, кого застает он на открытом месте, не остается ничего иного, как только броситься ничком на землю, прикрывшись одеждой и предоставив снегу засыпать себя, и лишь по мере прекращения метели, без дороги пробираться к какому-нибудь жилищу.

Однако ужаснее всего сила ветра в горах, где вихри нередко уносят все попавшееся им на пути, не оставляя даже никаких следов. От этого бедствия единственным спасением является укрытие в пещерах или в ущельях. Олаф Петерсон рисует такую картину: "Лапландцы говорят, что во время бури облака задевают самые горы и уносят с собой неведомо куда все, что на них копошится и движется. Поэтому люди со своим стадами, застигнутые бурей в горах, спешат укрыться в пещерах или под защиту утесов, пока она не промчится мимо".

Ясно, что сила, приписываемая лопарями тучам, должна быть отнесена к мощи ветра, который гонит эти низко нависающие облака. Количество дождей, выпадающих в Лапландии, отличается большой неравномерностью, зависит от года, как и в других местах, однако в разгар лета они сравнительно редки. Зато снега всегда обильны и в зимнее время плотным слоем покрывают землю. Это небесполезно для жителей, т.к. снега своим отражением усиливают в зимнее время свет луны и звезд, а также делают проходимыми дороги, идущие по топям.

"Отражение от снежного покрова, - говорит Олаф Пе-терсон, - усиливает свет луны, делая легко различимыми склоны равнин, горные пропасти и даже диких зверей... В зимнее время все становится ровным и гладким, дороги так хороши и легки, что, скользя по снежной поверхности, два вьючных животных с легкостью могут везти груз, который под стать десяти лошадям, шагающим по болотам".

В некоторых местах, в особенности на горах, эти снега совсем не сходят даже летом. "На вершинах горных хребтов залегают вечные снега, - говорит Петр Кла-уд". У Самуила Реена читаем: "У крайних пределов Лапландии полого поднимаются высокие горы, покрытые вечными снегами, лежащими на них как зимой, так и летом и не тающими под солнечными лучами". Однако в других местах летом большая часть земли очищается от снега. Очень часты также в этой области плотные туманы. Это отметил еще Олаф Магнус: "В этих северных странах туманы так плотны, что в двух шагах ничего нельзя увидеть!, на дороге можно столкнуться с недругом или другом вплотную, не узнав их".

Морозы в Лапландии бывают так велики и ужасны, что, только привыкши к ним с самого детства, можно беспрепятственно выносить их. Под их дыханием все замерзает. Самые быстрые реки застывают и покрываются толстым слоем льда, достигающим иногда двух, трех и более локтей. Самые обширнейшие озера, даже морские глубины, сковываются льдом такой толщины и твердости, что по нему можно возить громадные тяжести. Столь же силен и летний зной, чему, разумеется поверят лишь немногие. Хотя лучи солнца и падают наклонно и, следовательно, греют меньше, но их нагревательная сила значительно увеличивается благодаря тому, что это происходит непрерывно в течение нескольких месяцев, без охлаждения ночными перерывами. У Иоанна Торнея читаем: "В летнее время, когда солнце находится в созвездии Рака, наступает сильнейший зной. Без сомнения, причина этого явления заключается в том, что солнце совсем не заходит и светит всю ночь, почему жара ни на миг не прекращается ни днем, ни ночью".

Лишь отчасти умеряется летний зной испарениями, поднимающимися с близлежащего моря и от тающих снегов, которые даже летом залегают в горах, как подтверждает это и сам Торней.

Весна и осень коротки, исчисляются несколькими неделями, зимние холода быстро сменяются летним зноем, что многим неопытным путешественникам кажется каким-то чудом. И действительно, странно видеть, как все зеленеет на тех самых местах, где несколько недель тому назад все было лишь снег да лед. "Среди гор, - пишет Самуил Реен,- есть долины, покрытые сочной растительностью, сохраняющейся на протяжении нескольких недель". О том же рассказывает Олаф Петерсон Ниурений: "24 июня 1616 года я вступил в управление храмом и приходом Торнео. В этот день на деревьях едва показывались почки и земля слегка зеленела побегами трав, но уже через две недели все: и земля, и деревья - покрылось пышной зеленью, как бы предчувствуя краткость лета и торопясь расцвести; все это произошло настолько быстро, что я и сам не поверил бы, если бы кто-нибудь стал мне рассказывать об этом". Почву в Лапландии, конечно, нельзя назвать тучной, но она и не так скудна, как можно было бы ожидать, скорее можно сказать, что она среднего качества. Тем не менее она довольна камениста и на поверхности вся усеяна камнями и выступами гранитных скал.

Эти каменистые неровности портят весь остальной рельеф. "В Лапландии много скал и гор, изрезанных долинами", - говорит уже часто упоминавшийся Самуил Реен, а Иоанн Торней добавляет: "Лапландия гориста, усеяна камнями и ужасна".

Однако во многих местах почва может представлять собой мягкий суглинок, падающий уступами вследствие громадного количества болот, рек и оврагов. Поэтому земля эта едва ли удобна для обработки и разведения злаков. Впрочем, Олаф Петерсон придерживается противоположного мнения, в особенности относительно южной части Лапландии: "Мне хотелось бы доказать, - пишет он, - что южная часть Лапландии, примыкающая к Ботническому заливу и поэтому находящаяся в тех же климатических условиях, что и земля в Ботнии, хотя и не обрабатывается, но отнюдь не менее пригодна для земледелия, чем в Вестерботнии".

Однако его доказательства едва ли могут быть убедительны, т.к. кроме климатических условий важен также и характер почвы, а она, по отзывам других авторов, болотистая, песчаная и каменистая, в чем он и сам признается: "Летом Лапландия болотиста и непроходима, в других местах на много миль песчаная, далее покрыта соснами и вереском, местами камениста, покрыта то болотами, то горными кряжами".

На мой взгляд, такая страна едва ли удобна для земледелия, хотя местами и радует глаз зеленеющими пастбищами. Но это еще не дает оснований предполагать, что с таким же успехом, как эти травы, на ней могут произрастать злаки. Травы эти, пышно зеленеющие, представляют прекрасный корм для стад, и, как показывает опыт, там успешно могли бы произрастать разные овощи. Ведь растут же там в изобилии всевозможные ягоды. Густые, могучие леса покрывают подножия гор, в особенности в области, примыкающей к границам Норвегии. Впрочем, Самуил Реен так отзывается о лесах Лапландии: "От подножия этих гор начинается лесная область... Леса, однако, не густы, а редки".

В этой же пограничной с Норвегией области проходят величайшие горы Лапландии. "У северных границ Швеции и Норвегии, - пишет Олаф Магнус, - находятся высокие пограничные горы, называемые Доффринскими (Doffrini), и еще другие".

"Все горы Лапландии высоки и обрывисты, на удивление, - пишет Самуил Реен, - и на вершинах их нет лесов, они голы". Отсутствие растительности на этих голых вершинах подтверждает и Петр Клауд, объясняя это яростью ветров, которым они открыты со всех сторон: "На выдающихся вершинах гор лежат вечные снега и свирепствуют ветры такой силы, что ни одно дерево не в состоянии расти на них". Но вот горы сменяются живописными долинами, в которых звенят бесчисленные ручьи и бьют ключи. "Там бьют из скал бесчисленные ключи, -говорит Торней, - вода которых чиста и прозрачна". Превращаясь в реки, они образуют многочисленные озера и, наконец, устремляются в Ботнический залив. "Вода в них пресная, целебная, прозрачная, прекрасного качества", -замечает Олаф Петерсон.

В особенности много болот и озер в лесной области. Андрей Бурей в своем "Описании Швеции" посвящает Лапландии следующие строки: "Крайняя из северных провинций Лапландия занимает обширнейшую область, она изобилует лесами, горами, болотами, озерами и реками. Полей в ней нет, одни только пастбища, кое-где раскинувшиеся широко".

Эта область изобилует также всякого рода зверем не только в летнюю, но и в зимнюю пору. Много птиц. Рыб такое множество, что во многих местах они одни составляют пищу жителей, лишенных всего прочего. Зверья, в особенности мелкого, такая масса, что его хватает жителям не только для удовлетворения своих потребностей, но и для оживленной и прибыльной торговли с соседями.

О всем этом мы подробнее поговорим в другом месте. Здесь же повторим лишь еще раз, что все встречающиеся у древних авторов описания Биар-мии и Скритофиннии целиком и полностью относятся к современной Лапландии, и это еще раз доказывает с очевидностью, что дело идет не о разных странах, отличных друг от друга природою и местоположением, а об одной и той же стране, изменившей лишь название.

Саксон Грамматик сообщает нам о Биармии: "Эта область речного холода, покрытая глубокими снегами, но знакомая и с летним зноем, изобилующая лесами, дикими плодами и животными, невиданными в других странах". А Павел Варнефрид так описывает Скритофиннию: "У скритофиннов даже летом не сходят снега. У них в летнее время в течение некоторого времени даже ночью не заходит солнце и светит, как днем. Дни там гораздо длиннее, чем в других местах, и, напротив, зимой, хотя днем появляется полусвет, но солнце не восходит, дни коротки, а ночи очень долги".

А еще раньше Прокопий писал о скритофиннах (в переводе Г. Гроция): "Скритофинны ведут звероподобный образ жизни. Мужчины не знают, что значит обрабатывать поля, женщинам неизвестен труд. Одной охотой занимаются оба пола, т.к. несметное количество домашних и диких животных дают им леса, громадные местами, и поднимающиеся над ними высочайшие горы". Как видно, все это вполне соответствует тому, что мы говорили здесь о Лапландии. Перейдем же теперь к подразделению ее на составные части.